В библиотеке КАТК проводится книжная выставка по творчеству великого русского писателя Михаила Булгакова.

15 мая 1891 г. родился великий русский писатель Михаил Булгаков

М.А. Булгаков (1891—1940)

В 1930-е Булгаков был отлучен от литературы как антисоветский писатель. Свой главный роман он писал «в стол», без надежды на публикацию. В 1950-е Булгаков был уже прочно забыт и никому не известен. Но вдова писателя сохранила рукописи мастера, и в 1960-е по Москве поползли слухи о великом романе. Сейчас «Мастер и Маргарита» признан русским «романом века», а Булгаков — безусловный классик.

Представлены следующие произведения и фрагменты:

БЕЛАЯ ГВАРДИЯ

И тотчас синяя гайдамацкая дивизия тронулась с моста и побежала в Город, через Город и навеки вон.

Следом за синей дивизией, волчьей побежкой прошел на померзших лошадях курень Козыря-Лешко, проплясала какая-то кухня... потом исчезло все, как будто никогда и не было.

И только труп и свидетельствовал, что Петлюра не миф, что он действительно был...

<…>

А зачем оно было? Никто не скажет. Заплатит ли кто-нибудь за кровь?

Нет. Никто.

Кадры из фильма «Белая гвардия» (2012)

Кадры из фильма «Белая гвардия» (2012)

СОБАЧЬЕ СЕРДЦЕ

Да-с. Если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет — не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И — боже вас сохрани — не читайте до обеда советских газет.

— Гм… Да ведь других нет.

— Вот никаких и не читайте. Вы знаете, я произвёл 30 наблюдений у себя в клинике. И что же вы думаете? Пациенты, не читающие газет, чувствуют себя превосходно. Те же, которых я специально заставлял читать «Правду», — теряли в весе. <…> Мало этого. Пониженные коленные рефлексы, скверный аппетит, угнетённое состояние духа.

— Вот чёрт…

Кадры из фильма «Собачье сердце» (1988)

Кадры из фильма «Собачье сердце» (1988)

МАСТЕР И МАРГАРИТА

— Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер.

«Какая-то нелепая постановка вопроса...» — помыслил Берлиоз и возразил:

— Ну, здесь уж есть преувеличение. Сегодняшний вечер мне известен более или менее точно. Само собой разумеется, что, если на Бронной мне свалится на голову кирпич...

— Кирпич ни с того ни с сего, — внушительно перебил неизвестный, — никому и никогда на голову не свалится. Вы умрете другой смертью.

— Может быть, вы знаете, какой именно? — с совершенно естественной иронией осведомился Берлиоз, — и скажете мне?

— Охотно, — отозвался незнакомец. Он смерил Берлиоза взглядом, сквозь зубы пробормотал что-то вроде: «Раз, два... Меркурий во втором доме... луна ушла... шесть — несчастье... вечер — семь...» — и громко и радостно объявил: — Вам отрежут голову!

Бездомный дико и злобно вытаращил глаза на развязного неизвестного, а Берлиоз спросил, криво усмехнувшись:

— А кто именно? Враги? Интервенты?

— Нет, – ответил собеседник, – русская женщина, комсомолка.

Кадры из фильма «Мастер и Маргарита» (1994)

ТЕАТРАЛЬНЫЙ РОМАН

(Записки покойника)

Он зародился однажды ночью, когда я проснулся после грустного сна. Мне снился родной город, снег, зима, гражданская война… Во сне прошла передо мною беззвучная вьюга, а затем появился старенький рояль и возле него люди, которых нет уже на свете. Во сне меня поразило мое одиночество, мне стало жаль себя. И проснулся я в слезах. Я зажег свет, пыльную лампочку, подвешенную над столом. Она осветила мою бедность — дешевенькую чернильницу, несколько книг, пачку старых газет. Бок левый болел от пружины, сердце охватывал страх. Я почувствовал, что я умру сейчас за столом, жалкий страх смерти унизил меня до того, что я простонал, оглянулся тревожно, ища помощи и защиты от смерти. <…>

Так я начал писать роман. Я описал сонную вьюгу. Постарался изобразить, как поблескивает под лампой с абажуром бок рояля. Это не вышло у меня. Но я стал упорен.

ТЕАТРАЛЬНЫЙ РОМАН

(Записки покойника)

Вьюга разбудила меня однажды. И опять, как тогда, я проснулся в слезах! Какая слабость, ах, какая слабость! И опять те же люди, и опять дальний город, и бок рояля, и выстрелы, и еще какой-то поверженный на снегу.

Родились эти люди в снах, вышли из снов и прочнейшим образом обосновались в моей келье.

Первое время я просто беседовал с ними, и все-таки книжку романа мне пришлось извлечь из ящика. Тут мне начало казаться по вечерам, что из белой страницы выступает что-то цветное. Присматриваясь, щурясь, я убедился в том, что это картинка. И более того, что картинка эта не плоская, а трехмерная. Как бы коробочка, и в ней сквозь строчки видно: горит свет и движутся в ней те самые фигурки, что описаны в романе. Ах, какая это была увлекательная игра… <…>

Ночи три я провозился, играя с первой картинкой, и к концу этой ночи я понял, что сочиняю пьесу.